Раскалённый асфальт под ногами слегка покачивается, точно палуба
корабля. Или это я шатаюсь из стороны в сторону? В воздухе витает
горячая пыль. Тяжело дышать. Бля. Ненавижу жару. Ненавижу лето.
В горло льётся противный тёплый алкоголь. Зачем я пью?.. Может, чтобы не бояться?..
Снова я здесь, точно так же, как четыре года назад. Четыре года назад я
покинул это место, едва сумев сохранить свою жизнь. И вот я снова
здесь. Снова в этом проклятом лабиринте серых, абсолютно безликих домов.
Тошима. Ненавижу это место. Как же сильно ненавижу! И всё же я
вернулся. Вернулся сюда. Такое чувство, словно я и не уходил вовсе.
Я вернулся, чтобы отомстить.
Я знаю, ты ещё здесь, Шики. Куда бы ты смог уйти?! Думал, я всю жизнь
буду хилым щенком, об которого ты будешь вытирать ноги?! Ага, как же. Не
надейся. На сей раз будем играть по моим правилам.
Помнишь тот проклятый день?! Я помню. Тех проклятых шрамов на моей
спине уже не видно, но это не значит, что я всё забыл. Я возненавидел
своё лицо. Чем старше я становился, тем больше я был похож на тебя.
Иногда мне казалось, что в зеркале я вижу твоё лицо – только со светлыми
волосами и голубыми глазами.
Вот он. Тот дом. Почему я уверен, что ты там?.. Не знаю. Но я найду
тебя. Найду, и заставлю тебя кричать от боли. Так, как ты делал это со
мной. Изрежу твоё поганое тело на куски. Я знаю, ты жив, Шики. Такие
ублюдки, как ты, живут дольше всех. Ничего. Сегодня я заставлю тебя
страдать. А потом убью. Это и будет моя месть, Шики. Моя месть не только
за Кацуи и остальных, но и за мою сломанную жизнь. Ты будешь давиться
собственной кровью, сдохнешь у меня на глазах, ты слышишь?!
Когда я вхожу в знакомую комнату, я и впрямь вижу тебя. Ты совсем не
изменился, Шикити. Всё те же презрительные кроваво-красные глаза, те же
коротко подстриженные чёрные волосы без следа седины, тот же чёрный
плащ, слегка истрепавшийся за это время. Как же я тебя ненавижу, сукин
сын! Но я рад тебя видеть. Сегодня я отомщу тебе. За всё.
- О, а я не думал, что ты когда-нибудь вернёшься, маленькая шлюха.
Я отпускаю бутылку, которую держал в руках, и она, не разбившись, катится по полу.
- Не называй меня так.
- А как мне тебя называть? – ты перекидываешь катану из одной руки в
другую, — Ты и есть маленькая шлюха. Или забыл, как я тебя трахал прямо в
этой самой комнате, мм?
Чёртов самодовольный ублюдок. Как же я тебя ненавижу! Ты отнял у меня Кацуи. Ты отнял у меня даже надежду на счастье…
А я отниму у тебя жизнь. Хотя это, пожалуй, даже слишком маленькая цена за то, что ты сделал со мной и дорогими мне людьми…
Сейчас не зима, а лето. И солнце шпарит во все лопатки. Прошло четыре
года. Но эта пустая комната – она совсем не изменилась. Словно на миг я
оказался в собственном прошлом. В том самом дне.
Вот только сегодня всё будет совсем наоборот, братец. Резко бросившись
вперёд, приставляю нож к самому его горлу, так, что кончик лезвия
пронзает кожу и по нему течёт тёмная, отравленная наркотиками кровь. Ты
внезапно начинаешь смеяться. Как-то странно – хрипло и безумно.
Совсем, похоже, у тебя крыша съехала набекрень от наркоты, сукин сын.
Может, я припозднился со своей местью? Нужно было мстить раньше. Когда
ты ещё был в абсолютно трезвом уме. Когда ты ещё мог сообразить, что
сейчас твоей чёртовой заднице угрожает смертельная опасность. Во всех
смыслах этого слова.
- Надо же. Ты меня поймал, маленькая шлюха. Ну, и что будешь делать? Убьёшь?
Где-то я это уже слышал… Ах да. Кажется, я спрашивал тебя, не убьёшь ли
ты меня, в тот самый день? Вот видишь. В жизни всё повторяется дважды.
Вот только теперь жертвой будешь ты, а не я. Хватит с меня! Я больше не
тот ребёнок, с которым ты мог вытворять всё, что тебе захочется!
- Убить – это неинтересно, Шикити. Не ты ли это говорил?..
- О, я польщён, — снова этот мерзкий смех, — Ты даже помнишь, что я тебе сказал?
Ненавижу его. Всегда, с самого детства, он издевался надо мной. Игрался
со мной, словно я был куклой, а не живым человеком. Нравится ощущать
себя марионеточником, дёргающим за нитки своих куколок, мразь?! Даже в
детстве ты считал меня никем. Думаешь, я не помню первый день, когда я
увидел тебя?!
Мне тогда было десять лет. Тебе – шестнадцать. Тогда умерла моя мама, с
которой я жил до того времени. Я не знал моего отца. Слышал только, что
у него другая семья, есть жена и сын. И после смерти матери меня
отправили именно к нему – никогда ранее не виденному мной отцу.
Я помню его – но не как отца, а как чужого человека, который тяготился
этой ролью. Он не любил ни меня, ни свою жену, ни даже своего первого
сына. Тебя.
Я хорошо запомнил ту женщину, что была твоей матерью. Вы с ней очень
похожи. У неё тоже были красновато-карие глаза и чёрные волосы. Я хорошо
помню её пронзительный голос и то, как она постоянно повторяла: «Ты
уверен, что этот щенок – твой сын?!», на что отец бормотал нечто не
совсем вразумительное. Ещё бы. У меня и у его старшего сына – у тебя –
были безумно схожие черты лица. Только вот цветом волос и глаз мы были
похожи на наших матерей.
Ты ненавидел меня, хоть я и пытался подружиться с тобой. Тебе не нужен
был брат. Ты постоянно пытался унизить меня. Я терпел. Терпел, и это
тебя злило. Но когда я пытался дать отпор – тебя это начинало смешить.
Долго это не продлилось – меньше, чем через год, тебя отправили на службу. Я же не успел побывать в армии. Война закончилась.
В год, когда мне было четырнадцать, я ушёл из дома. Не потому, что так
уж сильно хотел этого. Просто я понимал – у меня начинается новая жизнь.
Денег, которые я зарабатывал, участвуя в командных боях, вполне хватало
на пропитание. А что касается места, где я мог бы жить… я поселился у
моего возлюбленного. Он был не против. Скорее, даже настаивал, чтобы я
жил с ним. Я попытался вычеркнуть из памяти те четыре года, что провёл с
«семьёй»…
А потом появился ты. И разрушил мою мечту о более-менее спокойной
жизни. Ты убил всех тех, кого я мог назвать моими друзьями. И ты убил
Кацуи.
Как же сильно я тебя ненавижу. Брат?.. Нет. Мы не можем быть с тобой
одной крови. Ты – чудовище. Или, правильней сказать, живой труп,
изуродовавший себя наркотиками. И всё же я рад, что ты ещё не сдох. Было
бы большим огорчением не прикончить тебя лично. Хотя, если бы я нашёл
твой гниющий труп, в глазницах которого копошились бы черви, не скажу,
что я бы очень уж сильно горевал по этому поводу…
- Да, братец, я помню. И сейчас напомню тебе…
Ненависть душит мой разум, постепенно забирая его в свой безумный плен.
Хочу только одного – раздавить тебя, как червяка. Заставить страдать.
Король?! Нет. Сегодня ты – раб, Шикити. Раб того, кто всю жизнь был
твоим рабом…
Всё ещё держа лезвие у твоего горла, впиваюсь грубым поцелуем в твои
губы, стремясь причинить как можно больше боли. Одновременно, убрав
лезвие от твоего горла, резко сжимаю твоё запястье и с эйфорической
улыбкой рассекаю его ножом почти до кости. Кровь. Столько крови. Как
хорошо. Сможешь теперь держать свою катану, ублюдок?! Думаю, нет. Чёрт
подери, я счастлив. Впрочем, к чему тебе катана? Я убью тебя. Сегодня же
убью!
Какого чёрта ты улыбаешься?! Мазохист долбанный.
- Растёшь, братишка…
Какой я тебе, нафиг, братишка?! Всё сильнее злясь, выворачиваю тебе
руку. С силой, так, чтобы услышать знакомый хруст. Ну же! Хотя бы
вскрикни! Или твой организм настолько отравлен наркотиками, что ты уже
даже боли не чувствуешь?!
- Не можешь ничего придумать сам?.. Будешь просто делать то же, что я делал с тобой четыре года назад?..
- И не надейся! – выкрикиваю я, избивая твоё до омерзения исхудавшее
тело. Ненавижу. Ненавижу. Сгребаю тебя за волосы и с силой прикладываю
лицом об стену. Снова хруст. Из явно сломанного носа течёт кровь. А ты…
не смей! Не смей улыбаться!!
Нанеся ещё несколько ударов и убедившись, что ты явно не сможешь
оказывать сопротивление, грубо дёргаю вниз, заставляя тебя опуститься на
колени. Какое зрелище. Униженный. С разбитым носом и перемазанным
кровью лицом. Знаешь, сколько лет я мечтал увидеть эту картинку?!
Знаешь, она меня заводит…
- Уже возбудился, маленькая шлюха?.. Ты всё такой же, — с твоих губ
капает кровь, но ты, чёрт возьми, продолжаешь ухмыляться. Ненавижу. Как
же я тебя ненавижу!
Сообразив, что мне нужно, ты с нехорошей ухмылкой расстёгиваешь мои брюки. И это меня ты называешь маленькой шлюхой?!
Проведя рукой по уже начинающему твердеть члену, ты снова мерзко
ухмыляешься. Ненавижу это выражение твоего лица. Даже сейчас ты строишь
из себя короля!
- Возьми в рот. Укусишь – прирежу.
- Как будто в противном случае ты оставишь меня в живых, — снова этот
сухой, бесчувственный смех. Ты смёешься, продолжая ласкать меня рукой. Я
дёргаю тебя за волосы, пытаясь заставить тебя, но ты снова смеёшься.
Ублюдок. Снова пытаешься доказать, что я ребёнок, не способный сломить
тебя?! Я докажу тебе обратное.
Внезапно ты поддаёшься, касаясь языком головки члена. С выражением лица
самой последней шлюхи ты начинаешь медленно посасывать. Чёрт! Нет. Я не
должен… так явно показывать, что мне это приятно. Но… это так хорошо!
Чувствовать твоё унижение. То, что именно ты, бывший Король, лишившийся
своего королевства, сейчас стоишь передо мной на коленях. Так кто из нас
двоих шлюха, Шикити?!
Всё ещё сжимая в руках лезвие, я заставляю тебя отстраниться. Затем с ненавистью смотрю в эти красновато-карие глаза.
- Смотри хорошенько… — с довольной усмешкой вонзаю лезвие тебе в глаз. Неглубоко, не так, чтобы убить…
Отчётливое ощущение упругого сопротивления глазного яблока. А затем –
тихий звук, как будто что-то лопнуло. Какой приятный звук. Глаз вытекает
из глазницы вместе с кровью. Приятно, Шики?! Приятно ощущать себя
беспомощным?!
Ты… ты даже не закричал?! Почему ты смеёшься, ублюдок?! Как?! Как ты можешь смеяться?!
- Браво, братишка. До этого даже я не додумался…
- Я тебе не брат!
Выколоть и второй глаз тоже?.. Нет. Это я сделаю потом. Когда хорошенько помучаю эту тварь, именующую себя моим братом.
Бью его по спине, заставляя встать на четвереньки, и рывком стягиваю с
него брюки. Интересно, его когда-нибудь имели в задницу? Хорошо, если
нет. Ему будет больно. Очень больно.
Подняв с пола бутылку, резко ввожу внутрь его тела горлышко. Он даже не дёрнулся. Снова! Снова этот мерзкий смех!
Ввожу бутылку ещё глубже, с каким-то безумным наслаждением отмечая, что
смех оборвался. По его бёдрам течёт кровь. Приятно, Шикити?! Мне тоже
было больно, когда ты делал это со мной! Мне было больно, чёрт возьми!
С силой двигаю бутылкой внутри. Ну же, Шикити. Хоть раз вскрикни!
Какого хрена ты молчишь?! Хочу понять, что ты страдаешь. Что тебе
больно.
Жаль, что я не могу просто содрать с тебя кожу – медленно, кусок за
куском, наблюдая за тем, как ты корчишься в агонии, не могу просто
вскрыть тебе грудную клетку и выдрать руками ещё бьющееся сердце! Этого
будет мало. Мне было намного больнее. Ты должен умереть по меньшей мере
несколько раз. За каждого из моих друзей. А за Кацуи тебе было бы мало и
одной смерти…
Но я могу убить тебя только один раз, Шикити. И поэтому сначала я закончу то, что начал…
- Считаешь, что победил меня, братишка?.. – взгляд единственного глаза
выглядит жутко, но я испытываю удовлетворение. Хорошо. Ему больно. Как
хорошо!
Извлекаю бутылку из твоей задницы и тут же вхожу сам. Ох. Как горячо.
Жаль, что кровь невольно служит смазкой. Хочу, чтобы тебе было больнее.
Ещё больнее.
Ты смеёшься. Снова смеёшься. Ненавижу!! Начинаю быстро двигаться внутри
тебя, уже не столько чтобы причинить боль, сколько чтобы удовлетворить
своё желание. Похоже, я снова проиграл тебе в этом немом поединке. Я
возбудился, когда ты насиловал меня четыре года назад. Тебе же
совершенно плевать на то, что я делаю с тобой сейчас…
Когда я обессилено кончаю в твою разодранную задницу, ты снова
смеёшься. Этот истерический, безумный смех заставляет меня ещё сильнее
ненавидеть тебя.
- Уже всё?.. А ты как был, так и остался слабаком, братишка…
Я в бешенстве переворачиваю тебя на спину. Злость окончательно захватила всё моё сознание:
- Запомни… Хорошенько запомни! – с этими словами я подношу лезвие ножа к
твоему второму глазу. Ты абсолютно спокоен. Как и всегда. Король, как
же. Теперь ты станешь Королём разве что могильных червей! Впрочем,
скорее едой. Жаль, я не смогу наблюдать, как они будут пожирать твоё
тело!
Усмешка.
- Отправишь меня на тот свет?.. Ну-ну. Обещаю найти там твоего
любовничка и хорошенько оттрахать. Жаль, я этого не сделал, когда убивал
его…
Я опускаю лезвие, на сей раз вгоняя его намного глубже. Ты замолкаешь. Я
же, обезумев, продолжаю наносить удары, не замечая ни брызг крови, ни
того, что дыхание уже давно оборвалось, ничего… Бью это мерзкое лицо
снова и снова. Лишь когда от него остаётся одно только кровавое месиво,
похожее больше всего на только что нарубленный фарш, я останавливаюсь.
Всё кончилось. Месть свершилась. Ты мёртв, Шикити. Наконец-то мёртв.
Больше никогда, никогда ты не сможешь разрушить мою жизнь! Хватит.
Демон, преследовавший меня все эти годы, уничтожен. Прощай, Шики. Но…
почему так пусто в душе?.. Словно и часть меня умерла?..
Поднявшись с пола, я, точно в каком-то странном забытьи, смотрю на
собственное отражение в оконном стекле. На миг мне снова кажется, что я
вижу там Шики – только со светлыми волосами и голубыми глазами. Но на
сей раз сходство полное. Вместо моего отражения на меня со всё той же
безумной усмешкой смотрит мёртвый враг…
А я – я улыбаюсь. Всё так же сжимая в руках нож, я выхожу на улицу.
Всё тот же раскалённый воздух – и та же невыносимая духота. Я ухожу. На
этот раз навсегда. Я не вернусь в Тошиму. Никогда не вернусь. Это место
станет сначала воспоминанием. Затем обычным сном.
Вот только я не победил Шики. Нет. Я сам погиб в этой битве. Меня прежнего – больше нет. И не будет уже никогда.
Да, Шики умер. Но вместо него родился новый, может, даже более жестокий
Король. Король, который ради мести превратился в подобие своего
злейшего врага...
